Волокитин Александр Леонидович - 21 Февраля 2008 - Страница памяти

Из воспоминаний ком. вертолёта Ми-8 Иванова Валерия:

"Весной 1985 года два наших борта находились в Пяндже. Внезапно, уже под утро, нас подняли по тревоге. В предрассветных сумерках вылетели в Имам-сахиб. На мой борт принесли Александра Волокитина. Его сопровождал прапорщик-фельдшер. Установили капельницу и помчались обратно в Пяндж, поскольку в Душанбе лететь не разрешили из-за погоды (а она тогда действительно была хреновой). По прогнозу метеоусловия должны были улучшиться. В итоге, Саша лежал у нас на борту часа три. Стал замерзать. Фельдшер сказал, что это из-за большой потери крови (у него ноги были перебиты, и контузию он получил на двух подрывах). Мы его куртками своими укрывали, а он смотрел на нас с надеждой (до сих пор помню его взгляд) и молчал. Мужественный парень был. Когда мы услышали, что над аэропортом Пянджа пролетел вертолет (в облаках), то подумали, что это из Душанбе – за раненым. Однако, борт «просвистел» мимо. Позвонив в Душанбе в полк, я узнал, что вертолет шел на Московский. На мой вопрос: почему, тогда, не выпускают нас – ответили, что сомневаются насчет погоды и уровня подготовки экипажа для этих метеоусловий (мы тогда были «наемниками» из Магадана). Тогда я позвонил в Ашхабад и доложил о том, что раненый умирает и о пролете борта над нами начальнику авиации КСАПО. Видимо, окружное начальство посовещалось, и нам разрешили вылетать в Душанбе под мою ответственность. Взлетели. Нижний край облачности – метров 50-60. Погода действительно была «хуже некуда». В облаках – сильнейшее обледенение. За блистером носовой кабины вертолета есть такой железный штырек длиной примерно около 8 см толщиной с карандаш – визуальный датчик обледенения. Так он покрылся льдом и стал похож на сардельку по своему размеру (что многократно выше всяких пределов). Обогрев входных устройств двигателей и лопастей явно не справлялся со своей функцией. Красные табло мигают, речевой информатор «ругается», вертолет сильно трясет. Мы тогда, наверное, в мыслях вспоминали всех угодников и святых покровителей. Нужно было менять эшелон полета, чтобы попытаться выйти из зоны обледенения. Ниже было нельзя – горы. Выше тоже нельзя – раненый уже потерял сознание из-за потери крови и высоты, и дышать через кислородную маску уже не мог. Так и шли. Когда прилетели в Душанбе, Саша был без сознания, но еще жив. Его сразу повезли в пограничный госпиталь. И, как мне потом стало известно, когда в госпитале поняли, что помочь ему не смогут, Александра повезли в республиканский медицинский центр (в реанимацию). Там он уже и умер.